„Что ты ржешь, мой конь ретивый,
Что ты шею опустил,
Не потряхиваешь гривой,
Не грызешь своих удил?
Али я тебя не холю?
Али ешь овса не вволю?
Али сбруя не красна?
Аль поводья не шелковы,
Не серебряны подковы,
Не злачены стремена?“

Отвечает конь печальный:
„Оттого я присмирел,
Что я слышу топот дальный,
Трубный звук и пенье стрел;
Оттого я ржу, что в поле
Уж не долго мне гулять,
Проживать в красе и в холе,
Светлой сбруей щеголять;
Что уж скоро враг суровый
Сбрую всю мою возьмет
И серебряны подковы
С легких ног моих сдерет;
Оттого мой дух и ноет,
Что наместо чапрака
Кожей он твоей покроет
Мне вспотевшие бока“.

„Кон мой пъргав, цвилиш диво,
шия свел си без копнеж,
ти защо не тръскаш грива
и юздите не гризеш?
Аз ли грижи ти не давам
и с овес не те гощавам?
Сбруя ярка имаш, на!
С поводи от свила нови,
имаш сребърни подкови,
позлатени стремена!”

Отговаря конят мрачен:
„Аз унил съм, че боли,
щото чувам тропот страшен,
тръбен вой, звънтят стрели;
цвиля диво, че в полята
утре няма вече аз
да препускам с красотата,
да се перча с волна страст;
враг суров треви ще трови,
сбруята ми ще гризе,
сребърните ми подкови
ще откъсне от нозе;
затова тъга вопия –
наметало върху мен
с твойта кожа ще покрие
моя хълбок изпотен.”